Доселе ей как-то удавалось сливаться с толпой. Чертово "перенаселение", которое так вредило системам этой консервной банки, а так же уменьшало запасы еды и медикаментов, действовало на руку ей. Людей было слишком много, чтобы обращать внимание на женщину, низко опускающую лицо и ни с кем фактически не разговаривающую. Однако если раньше суета и разборки помогали ей лавировать в тени, то новые порядки, которые, - она признавала объективно полезными и приносящими пользу выживающим, - доставили ей некоторые хлопоты. Перепись населения заставила поволноваться Миранду. Ей пришлось назваться своим "новым" именем, которое ей дали в день, когда ее выпустили из тюрьмы. Но больше она боялась, что ее узнает кто-то, кто мог быть в курсе того давнего дела, которое конечно засекретили... Но не было никаких гарантий, что ее лицо кому-то не примелькалось. Ситуацию осложняло и то, что здешним врачом "по неволе" оказалась старая знакомая Рэнди - Аманда. Надеяться, что она не помнит каждого своего пациента, которого долго и мучительно собирала по частям, не приходилось. Все же сержант Энья была запоминающейся личностью, уж это она про себя знала без всяких излишних прикрас и гордыни. Поэтому старалась не соваться в сторону лазарета и даже когда спина и левая нога ныли от болей, ей приходилось терпеть и даже не задумываться о каких-либо обезболивающих. А потом, к тому же, она заметила присутствие в бункере человека, который точно не будет молчать и выдаст ее с потрохами. Разумеется, ее мнимое "предательство страны" сейчас никому и никуда не вперлось, но военнослужащие плохо относятся к тем, кто разочаровал правительство и подвел свой народ. И ярчайшим примером такой хорошей памяти был Капитан Хайвер, который волею судеб тоже спасся в бункере. Интересно, он настолько хорош, что пришел на базу по ее следам, или же у него здесь был свой интерес? Может его пригласили на тот почетный прием?
Что же, спрашивать она не была намерена. Мало ли какие мысли придут ему в голову и что он решит с ней сделать? В конце концов он столько раз ловил ее и столько раз не верил ей, что вряд ли что-то изменится сейчас. Хотя по хорошему, все их прошлые дрязги ныне не имели никакого смысла. Если снаружи случилось именно то, о чем предупреждала тревога, то кто прав и кто виноват в том, что произошло и с ней, и с отрядом Эрика уже не имело значения. На какое-то время она даже успокоилась, всерьез себя в этом убедив. Просто продолжала прятаться у всех на виду и влачить существование. Она не вызывалась ни на какие добровольные работы, лишь поучаствовав в режимных уборках. Она зачем-то умудрилась запомнить в голове все входы и выходы, все двери и все доступные и не доступные вентиляционные шахты. Зачем? Мало ли. Выучка, въевшаяся в костный мозг и отпечатавшаяся на подкорке берет свое. Все было относительно спокойно для нее. Так бы и продолжалось, если бы в один "прекрасный" день (возможно день, потому что сложно понять сколько было времени), она нашла под подушкой записку «я все еще владею тобой». И все завертелось вновь. Настороженная и перепуганная Миранда вновь начала как шакал озираться по сторонам и приглядываться к каждому, кто ее окружал. Ведь если ее тот самый таинственный наниматель, - который отправил ее на базу во имя какой-то сделки и данных, которые следовало достать, - здесь, то очевидно игра еще не окончена. И если он дал о себе знать, то ему что-то известно. Значит что-то еще осталось. Что-то будет. Но что?
Энья потратила кучу времени на то, чтобы выявить своего сталкера, и кучу сил на то, чтобы не вызывать подозрения у тех, у кого она пыталась "разнюхать" правду. Однако записки продолжали появляться, в которых были предупреждения и некоторые указания. Чаще всего они заканчивались "не пытайся понять - ты все равно в проигрыше". И это сводило с ума больше всего. Миранда привыкла все расставлять по местам, все прояснять. Она ненавидела когда ее жизнью владел кто-то другой. А еще она ненавидела тайны. Сталкиваясь с загадкой она тут же должна была ее решить. Так она была устроена. Ей было необходимо это...
Сегодня она вновь сливалась с толпой и продолжала беспомощные попытки лавировать в этих опасных "водах". Записки требовали от нее залезть куда-то, достать что-то, подслушать у тех-то. Но обратной связи не существовало. То есть... она не могла просто загрузить данные на облако, которым пользовался аноним. Техника больше не работала. Но все же как-то сталкер узнавал что хотел. Наблюдал, можно сказать "в первом ряду" за своей марионеткой. И как бы та не пыталась обрезать ниточки - лишь сильнее запутывалась в новых, словно в липкой паутине.
Эти угрюмые мысли не оставляли ее ни во время сна, ни во время "бодрствования". И сейчас она, согласно режиму, шла в душевые, чтобы привести себя в порядок. Она знала, что очень скоро снова появятся новые указания. Оставалось надеяться, что ее "наниматель", который теперь уже не платит ей, - превратив их отношения в игру в одни ворота, - не слишком скоро оборзеет, подвергнуть ее опасности и рискнуть ее жизнью. Вряд ли ей будет здесь житье, если ее заподозрят в воровстве провизии или попытке что-то взломать. Однако так же и мысли о том, что осталось что-то, о чем ей следует знать, что это "что-то" из ее расследования все еще не утратило актуальности даже не смотря на ядерные удары, подстегивали ее подчиняться. В конце концов ее дрессировали следовать указам. Это она и делает. Пусть и со страхом, недоверием, неохотой...
Все это переполняло ее, пока опустив глаза Энья следовала в небольшой женской группе в душ. Водные процедуры нынче тоже были режимными. Люди были людьми и умудрялись вонять даже помывшись. Миранда ненавидела это. Но так же она ненавидела обнажаться при посторонних. Раньше это не было проблемой, когда она служила. Но сейчас... ее уродливые шрамы привлекают слишком много ненужного внимания. А внимание - это вопросы.
Зайдя в комнату обитую белым кафелем, сержант быстро направилась к самой дальней открытой кабинке (ну да, кому нужны стенки и шторки? Вдруг ты прячешь тесак у себя в заднице) и быстро стянула с себя зеленый комбинезон тех-служащего. Ее красивый наряд пришел в негодность еще в первые дни присутствия в бункере. После указов Шеридана, Ренди получила набор армейской одежды: все верхнее зеленое, все нижнее - белое, грубое на ощупь - все как она любит. Забравшись под струи едва теплой воды, она попыталась отвлечься от гнетущего страха, что все взгляды в комнате сейчас направлены на нее. Но не смогла. Женщина повернулась спиной к стене, чтобы если что видеть "врага" в лицо. Вопреки ожиданиям, она поймала лишь один единственный взгляд. Девушка напротив уже не в первый раз смотрела на нее с... любопытством? Но не в том смысле... То есть... Что это было?
Миранда подняла брови и отвела взгляд. Уже давно на нее не смотрели... Так. И уж тем более женщины.
- Что-то не так? - спросила она прежде, чем подумала что это было плохой идеей.

Подпись автора

Now with every move I make and every breath I take, my mind's been worrying about what's at stake
But I just gotta let them go with the Wind
Let it all go